Изучение полезных ископаемых на Луне: за каким призом идёт вторичная космическая гонка
Фото: Shutterstock.
Как выглядит главный приз новой космической гонки? Почему Луна привлекает охотников за редкоземельными металлами? Как будут делить наш спутник космические державы? Об этом и многом другом в программе “Время науки” в эфире Радио “Комсомольская правда” говорили ведущие программы журналист Мария Баченинина, научный руководитель Национального центра физики и математики, академик РАН Александр Сергеев и их гость научный руководитель Института космических исследований РАН, академик РАН Лев Зеленый.
Почему Луна – лучшее место для добычи редкоземельных металлов?
Мария Баченинина:
— Лев Матвеевич, мы помним космическую гонку между СССР и США: первый спутник, первый космонавт, первая посадка на Луну. А сегодня космическая гонка существует? И если да, то ради какого приза?
Лев Зеленый:
— Я бы ответил так: всякая гонка, всякое соревнование полезно для ее участников — и для ученых, и для стран в целом. Потому что, когда конкуренции нет, то теряется и смысл двигаться вперед. Возможно, быстрая эволюция человечества в историческом масштабе, она как раз связана с тем, что все время шло соревнование: кто найдет короткий путь в Индию, кто первый откроет Америку, кто первый совершит кругосветное путешествие? И космос – это тоже про стремление освоить новые пространства. В первой космической гонке участвовали, по сути, две страны — Советский Союз и США, тогда громадную роль сыграли политические мотивы. Мы стремились не отстать от Америки и продемонстрировать, как говорил Никита Сергеевич Хрущев, что социализм – это лучшая стартовая площадка в космос. За 20 лет, начиная с 1957 года и до распада Советского Союза, для освоения космоса было сделано потрясающе много. И в мире в целом, и в нашей стране. Сейчас круг участников космической гонки расширился, Россия в ней тоже участвует, но мы уже не лидеры, к сожалению.
Фото: Михаил Фролов.
Мария Баченинина:
— Космос – это по-прежнему площадка для реализации политических амбиций?
Лев Зеленый:
— Конечно, политический момент здесь тоже присутствует. Но помимо политики есть конкретная практическая цель — освоение ресурсов космоса, хотя бы это фантастически не звучало.
Мария Баченинина:
— Но ведь космос это пустое безжизненное пространство, черная дыра, в которую утекают миллиарды инвестиций. Разве нет?
Лев Зеленый:
— Это с какой стороны посмотреть. Некоторое время назад на президенте РАН выступал директор института «Гиредмет». Это такая мощная организация, созданная «Росатком», чтобы добывать редкие металлы. Она тогда в основном ураном занималась, а сейчас интересуются редкими и редкоземельными металлами. И я тогда закинул удочку: товарищи, а вы не пробовали эти редкоземельные элементы добывать не на Земле, а на Луне? Многие тогда посмеялись, думали, что это шутка. А в этом институте заинтересовались, стали меня приглашать, расспрашивать. И они поняли, что за этим будущее, потому что на Земле эти ресурсы рано или поздно будут исчерпаны. А Луна очень хорошее место для их добычи. Во-первых, там есть естественные ресурсы Луны, а, во-вторых, поверхность спутника все время бомбардировалась астероидами, часть из них металлические, несут молибден, титан, ванадий, включая платину. Надо только знать, где копать и искать.
Новые лидеры космической гонки – кто они?
Мария Баченинина:
— Так вот начинается вторая космическая гонка!
Лев Зеленый:
— Мы пока выступаем просто в роли наблюдателей. Реально эта гонка началась в 2023 году, и сейчас в районе Южного полюса Луны прилунили несколько частных американских аппаратов. Американцы решили осваивать Луну с помощью частных компаний. Они их финансируют с таким условием: сядете и доставите наш груз – получите деньги, разобьетесь – это ваш риск. Часть аппаратов разбилась, часть сели. Они доставляют грузы, которые будут использованы американской пилотируемой миссией «Артемида».
Мария Баченинина:
— А как дела у России?
Лев Зеленый:
— Мне тяжело это говорить, но в самом начале этой гонки, 23 августа 2023 года на Луну должен был сесть российский аппарат «Луна-25». Мы рассчитывали, что он первым опустится на поверхность вблизи Южного полиуса Луны. Но аппарат разбился, и через пару дней там сел индийский зонд. Так что этот новый сезон космической гонки открыла уже не Россия, не Америка и даже не Япония. А Индия! Именно Индия наряду с Китаем являются лидерами нынешнего соревнования. Оно идёт в большом пуле стран: помимо Индии и Китая, в обоих остаются, конечно, Соединенные Штаты, активно исследует Луну Япония, есть своя программа у Южной Кореи. Надо сказать, Индия тоже потратила много сил и средств. Они сели на Луну не с первой попытки, первые аппараты тоже разбились. Это не страшно – разбить аппарат, страшно эту ошибку зажевать и оставить, не сделать следующий шаг. А у нас всё происходит очень долго и медленно, к сожалению. Мы, конечно, когда-нибудь вернемся на Луну, но нас там будет встречать целая толпа друзей-соперников по второй космической гонке. Вот это немножко грустно.
Александр Сергиев:
— Лев Матвеевич, но ведь гонка идёт не только за лунные минеральные ресурсы. Активная конкурентная борьба разворачивается и в ближнем космосе. Потому что запуски – это тоже большой бизнес и большая экономика. А тут как мы выглядим?
Лев Зеленый:
— В ближнем космосе идёт конкуренция за пусковые услуги – чьи ракеты дешевле, чьи более эффективные, чьи надежнее. И очень долгое время Советский Союз, а потом и Россия были лидерами, предоставляя услуги коммерческих запусков для третьих стран. Это очень важный и выгодный бизнес, потому что страна, с одной стороны, развивает свои ракетные технологии, а с другой – зарабатывает довольно хорошие деньги. Но сейчас это преимущество утрачено, число стран, которые пользуются российскими носителями заметно уменьшилось. Сегодня на авансцену вышли китайцы, они осуществляют коммерческие запуски с хорошим соотношением цена – качество. И они нас опережают. Я в первую очередь остановился на Луне, потому что сейчас она в центре внимания. Там довольно мало места, а ресурсы распределены точечно. Поэтому на Луне идёт настоящая гонка за пространство, за территорией, напоминающая времена Дикого Запада, когда искали приключений, охотились за золотом.
Как космические державы будут делить Луну
Мария Баченинина:
— Лев Матвеевич, я правильно понимаю, что тут схема такая: кто первый сел, расставил флажки, тот и ресурсы?
Лев Зеленый:
— Вы очень хороший вопрос задаете. Потому что де-факто так, скорее всего, и будет получать. Хотя существует закон 1967 года о том, что в космосе все кругом коллективное – это достояние всего человечества. Наши официальные структуры так или иначе хотят остаться в зоне действия этого закона. Но ясно, что никакой бизнес не будет вкладывать деньги, если у него не будет гарантии. Вот сейчас существует противоречие между реальной практикой, и тем, что декларируется на уровне мирового юридического права в области космоса. В Вене есть комитет по мирному использованию космоса, на этой площадке идут большие баталии. Несколько месяцев назад в комитете создали специальную группу по подготовке законодательства для Луны. В этой работе России необходимо участвовать, поскольку если вы только наблюдаете все эти события со стороны, вам совершенно точно ничего не достанется. Скорее всего, закон будет предусматривать локальное право на какую-то собственность в месте посадки. Такой закон уже частично обсуждался, он называется “Закон о памятниках”. Американцы предложили сделать места на Луне, где садились их «Аполлоны» историческими памятниками. То есть, ничего там не трогать, никого больше не сажать — сохранить для истории. Для нас это тоже хорошее решение, потому что тот аппарат, который у нас разбился, назывался «Луна-25», а до этого было 24 советских лунных экспедиций. Не все они долетели, но, по крайней мере, 7-8 советских мест посадки тоже можно объявить памятниками. На Луне садились наши аппараты, которые возвращали лунный грунт, там до сих пор находятся наши луноходы. Так что, если объявляют места посадок в X веке памятниками – неизвестно, у кого их будет больше. На самом деле это правильное решение. Но это не главный вопрос. Главный вопрос – что будет с теми местами, где ожидаются какие-то интересные минеральные ресурсы.
Главное в исследованиях космоса – это поиск жизни
Мария Баченинина:
— Как вы считаете, имеет ли смысл искать в космосе внеземную жизнь, или это уже утратило актуальность?
Лев Зеленый:
— Вы спрашиваете, нужно ли заниматься поисками жизни? Я отвечу так: только ими нужно заниматься! Потому что по большому счёту это самое важное и интересное – ради чего мы стремимся в космос. Не обязательно встретить братьев по разуму (вряд ли мы их встретим), а встретить что-то такое живое, но другое. И с помощью этого отражения понять нечто самое главное про самих себя. Есть разные формы поиска внеземной жизни. Существует программа SETI — это поиск упорядоченных сигналов из космоса в радиодиапазоне, которыми много занимались наши коллеги из Астрокосмического центра института ФИАН во главе с Николаем Семёнычем Кардашевым. Я считаю, что это бесперспективно. А если говорить о поисках следов жизни на разных планетах — то в этом безусловно, есть смысл. Просто надо понять, что мы ищем? В массовом создании инопланетян – это маленькие зелёные человечки или какие-то рептилоиды, нечто антропоморфное, может быть, даже выражебное человеку. Но ведь жизнь – это может быть что-то совсем другое, то что мы можем даже не распознать. Мы сейчас ищем в темной комнате черную кошку. То есть, до конца не понимаем, что собственно, нужно искать? Но думаю, следы какой-то необычной активности, которые мы будем называть жизнью, наверняка можно обнаружить.
Мария Баченинина:
— Где эти следы искать?
Лев Зеленый:
— Много лет жизнь искали на Марсе. Как ни странно, не нашли. Но надо понимать, что Марс – исторически обречённая планета, она слишком маленькая, поэтому потеряла всю свою воду, и не удержала атмосферу. Но вода есть под поверхностью Марса, это доказано. Иногда в яркий день, когда температура бывает положительной, струйки жидкости появляются на поверхности. Если под поверхностью Марса существует жизнь, её надо искать где-то глубоко. Но пока ни один космический аппарат не забрался под поверхность Марса на достаточную глубину. Была у нас большая надежда, в 2022 году должна была стартовать российско-европейская экспедиция «Экзо-Марс». Её задачей были как раз поиски жизни. В составе “Экзо-Марса” входила российская посадочная платформа и европейский марсоход с бурильной установкой — она должна была забирать достаточно глубоко под поверхность и брать пробы. Старт начался осенью 2022 года, но дальше вы понимаете, что произошло, миссия была отменена нашими европейскими коллегами. Пострадали от этого наши учёные, и европейские. Это был действительно великий проект, наша общая миссия, я очень многих сил в неё вложил… Но рано или поздно люди заберутся под поверхность Красной планеты, надеюсь, найдут там что-то интересное. Почему я на это надеюсь? Знаете, как вообще возник проект «Экзо-Марс»? Наблюдатели увидели линии метана в атмосфере Марса. Да, небольшие количества, но по идее метан там может образовываться только биологическими процессами. Поэтому надо понимать, что мы пока мало знаем, что нужно для существования жизни. Мы ищем воду и кислород. Но Венера, по показаниям, должна шире смотреть на вещи. Есть ещё один фактор – наличие магнитного поля у планеты. Потому что находясь близко от звезды, мы попадаем под солнечный ветер – жесткое излучение ускоренных частиц от звезды. Жизнь на Земле от космического радиации спасает наше магнитное поле и достаточная толстая, хорошая атмосфера. Земле в этом плане повезло. А вот у Венеры нет магнитного поля. И у Марса тоже. Наши коллеги из Института лазерной физики в Новосибирске ищут способы определить магнитное поле планеты по очень тонким эффектам – изменениям в линиях излучения звезды проходя через атмосферу планеты, когда она в времени транзита, освещается звездой.
Александр Сергеев:
— Лев Матвеевич, а если говорить о других солнечных системах, в зоне обитаемости которых есть экзопланеты — насколько они достижимы?
Фото: Михаил Фролов.
Лев Зеленый:
— Далеко ходить не надо. Пожалуйста, просим на ближайшую к нам звезду. Расстояние смешное по меркам Вселенной — 4.5 световых года.
Александр Сергеев:
— Всего-то на всего! За время нашей жизни можно слетать туда и обратно. Космические романы рано или поздно сделают это. И Лев Матвеевич прав, если заниматься космосом, то прежде всего с точки зрения поисков жизни. Это важнее, чем что-либо другое.
